Главная //
Памятники
Братская могила 2500 мирных жителей еврейской национальности (ВЗ № 5602)
Адрес:
Витебская область, город Глубокое
Витебская область, город Глубокое
Описание памятника:
Мемориальный комплекс из трех отдельно расположенных плит с надписями, в центре гранитная плита (высота 1,2 метра)
Мемориальный комплекс из трех отдельно расположенных плит с надписями, в центре гранитная плита (высота 1,2 метра)
Год возведения:
1964
1964
Исторические сведения:
Оставленный советскими войсками город Глубокое был занят немецкими солдатами на одиннадцатый день войны – 2 июля 1941 года. В конце сентября (по иным сведениям, в октябре) первого года войны по приказу начальника местной оккупационной власти, окружного комиссара Пауля Гахмана все глубокские евреи были вынуждены переселиться в гетто, под которое отвели северо-западную часть города. В конце мая 1942 года из первого гетто было выделено ещё одно, куда, по словам немцев, отправлялись «малополезные», «малоценные» евреи. Фактически же, во второе гетто наряду со стариками попало и немало квалифицированных специалистов: сапожников, столяров, портных. Второе гетто не получало продуктов питания и согласно планам гитлеровцев подлежало уничтожению в первую очередь. Тем не менее, на деле оказалось, что от переселения в него можно было откупиться – евреи, вносившие за себя выкуп, оставлялись в первом гетто. Те же люди, кто не мог собрать установленной суммы денег или ценностей, должны были направиться во второе гетто. Перемещение туда продолжалось около двух недель, от 20 мая до первых чисел июня 1942 года. Глубочанин Михаил Раяк, выживший в годы военного лихолетья, так описывал в своей книге эти события: «Не поддаётся описанию это страшное зрелище. Бедные старики и старушки плакали и рыдали жалобно спрашивая: «Куда и зачем нас везут? За какие грехи нас отделяют от наших детей?» Улица была наполнена стонущими, плачущими стариками, калеками…» Ещё один переживший гибель гетто глубочанин Яков Суховольский вспоминал о втором гетто: «Эти два гетто разделялись улицей. Второе было отдельно огорожено. Между двумя гетто были сообщения. Ходили туда, у кого там были родители. Просто пускали так, для этого ничего не надо было… Другое дело – происходили большие трагедии, душераздирающие сцены, когда увозили этих стариков во второе гетто». Просуществовало второе гетто совсем недолго. Уже 20 июня 1942 года его узники были уничтожены нацистами. Вот как рассказывал об этом уже упомянутый выше Яков Суховольский: «20 июня такое сообщение, что всем работающим со всеми семьями выйти на спортплац для перерегистрации. Кто боялся, тот не пошёл, ходили по квартирам и их выгоняли… На плацу было более 4000 человек, их стали делить налево и направо. Направо те, у кого есть шайн (удостоверение о работе) и их семьи, налево сначала люди без шайнов, потом стали и с шайнами туда посылать… Тут же на глазах у нас оставшихся, тех, кого послали влево, поставили на колени, стали делить на группы. Этих людей, более 2000 человек, группами погнали в Борок и расстреливали там». В лесу Борок к этому времени уже были выкопаны могилы. Дорога осуждённых на смерть евреев пролегала возле озера Великое, и некоторые из молодых узников попытались спастись, бросившись в сторону озера, однако, подобные попытки редко могли окончиться успешно. Большинство свидетелей сходятся на том, что количество жертв этой безжалостной акции достигало 2500 человек. В их числе оказался и местный раввин, последний путь которого запомнился Борису Глазу, бывшему в годы войны ещё ребёнком: «…раввин Кац сидел на телеге – он был очень пожилым и, видимо, не очень здоровым, ходить он не мог – и шевелил губами, произносил молитву. Рядом с ним сидела его жена». Через несколько дней после расстрела еврейские полицейские объявили, по какому адресу можно взять одежду убитых. Яков Суховольский так описывает процесс утилизации вещей расстрелянных: «Одежду расстрелянных свозили в склады рядом с гетто, потом еврейские женщины должны были приводить эти вещи в порядок. Бывало, жене попадалась окровавленная рубашка мужа или сына. Вещи стирали, утюжили и складировали. Потом в Варенхауф – магазине для немцев, полицейских и всяких немецких служащих их по соответствующим удостоверениям продавали». В определённой степени, этот массовый расстрел стал поворотной точкой в сознании узников гетто. Если ранее казалось, что выполняя все приказы оккупантов, сотрудничая с немецкими властями, еврейская община сможет уберечься от уничтожения, то сейчас люди поняли, что не существует никаких правил, исполняя которые можно будет сохранить свою жизнь и жизнь близких. Вместе с тем, пришло понимание того, что защитить себя можно только с оружием в руках, и часть еврейской молодёжи встала на путь сопротивления, установив контакты с партизанами.
Оставленный советскими войсками город Глубокое был занят немецкими солдатами на одиннадцатый день войны – 2 июля 1941 года. В конце сентября (по иным сведениям, в октябре) первого года войны по приказу начальника местной оккупационной власти, окружного комиссара Пауля Гахмана все глубокские евреи были вынуждены переселиться в гетто, под которое отвели северо-западную часть города. В конце мая 1942 года из первого гетто было выделено ещё одно, куда, по словам немцев, отправлялись «малополезные», «малоценные» евреи. Фактически же, во второе гетто наряду со стариками попало и немало квалифицированных специалистов: сапожников, столяров, портных. Второе гетто не получало продуктов питания и согласно планам гитлеровцев подлежало уничтожению в первую очередь. Тем не менее, на деле оказалось, что от переселения в него можно было откупиться – евреи, вносившие за себя выкуп, оставлялись в первом гетто. Те же люди, кто не мог собрать установленной суммы денег или ценностей, должны были направиться во второе гетто. Перемещение туда продолжалось около двух недель, от 20 мая до первых чисел июня 1942 года. Глубочанин Михаил Раяк, выживший в годы военного лихолетья, так описывал в своей книге эти события: «Не поддаётся описанию это страшное зрелище. Бедные старики и старушки плакали и рыдали жалобно спрашивая: «Куда и зачем нас везут? За какие грехи нас отделяют от наших детей?» Улица была наполнена стонущими, плачущими стариками, калеками…» Ещё один переживший гибель гетто глубочанин Яков Суховольский вспоминал о втором гетто: «Эти два гетто разделялись улицей. Второе было отдельно огорожено. Между двумя гетто были сообщения. Ходили туда, у кого там были родители. Просто пускали так, для этого ничего не надо было… Другое дело – происходили большие трагедии, душераздирающие сцены, когда увозили этих стариков во второе гетто». Просуществовало второе гетто совсем недолго. Уже 20 июня 1942 года его узники были уничтожены нацистами. Вот как рассказывал об этом уже упомянутый выше Яков Суховольский: «20 июня такое сообщение, что всем работающим со всеми семьями выйти на спортплац для перерегистрации. Кто боялся, тот не пошёл, ходили по квартирам и их выгоняли… На плацу было более 4000 человек, их стали делить налево и направо. Направо те, у кого есть шайн (удостоверение о работе) и их семьи, налево сначала люди без шайнов, потом стали и с шайнами туда посылать… Тут же на глазах у нас оставшихся, тех, кого послали влево, поставили на колени, стали делить на группы. Этих людей, более 2000 человек, группами погнали в Борок и расстреливали там». В лесу Борок к этому времени уже были выкопаны могилы. Дорога осуждённых на смерть евреев пролегала возле озера Великое, и некоторые из молодых узников попытались спастись, бросившись в сторону озера, однако, подобные попытки редко могли окончиться успешно. Большинство свидетелей сходятся на том, что количество жертв этой безжалостной акции достигало 2500 человек. В их числе оказался и местный раввин, последний путь которого запомнился Борису Глазу, бывшему в годы войны ещё ребёнком: «…раввин Кац сидел на телеге – он был очень пожилым и, видимо, не очень здоровым, ходить он не мог – и шевелил губами, произносил молитву. Рядом с ним сидела его жена». Через несколько дней после расстрела еврейские полицейские объявили, по какому адресу можно взять одежду убитых. Яков Суховольский так описывает процесс утилизации вещей расстрелянных: «Одежду расстрелянных свозили в склады рядом с гетто, потом еврейские женщины должны были приводить эти вещи в порядок. Бывало, жене попадалась окровавленная рубашка мужа или сына. Вещи стирали, утюжили и складировали. Потом в Варенхауф – магазине для немцев, полицейских и всяких немецких служащих их по соответствующим удостоверениям продавали». В определённой степени, этот массовый расстрел стал поворотной точкой в сознании узников гетто. Если ранее казалось, что выполняя все приказы оккупантов, сотрудничая с немецкими властями, еврейская община сможет уберечься от уничтожения, то сейчас люди поняли, что не существует никаких правил, исполняя которые можно будет сохранить свою жизнь и жизнь близких. Вместе с тем, пришло понимание того, что защитить себя можно только с оружием в руках, и часть еврейской молодёжи встала на путь сопротивления, установив контакты с партизанами.
Полный адрес:
Республика Беларусь, Витебская область, город Глубокое, урочище Борок
Республика Беларусь, Витебская область, город Глубокое, урочище Борок
Координаты (широта):
55.166039
55.166039
Координаты (долгота):
27.662690
27.662690
:
Братская могила 2500 мирных жителей еврейской национальности (ВЗ № 5602)
Братская могила 2500 мирных жителей еврейской национальности (ВЗ № 5602)
О проекте
Цифровая звезда – международный исторический проект, созданный для поиска памятников Великой Отечественной войны.
Данный проект направлен на формирование духовно-нравственных, гражданских качеств личности, на развитие интереса и уважения к памятникам боевой славы, увековечившим трагические и героические события прошлого, сохранение историко-культурного наследия Беларуси.
Контакты
Центральный комитет ОО «БРСМ»г. Минск, 220030, ул. К. Маркса, 40.
(017) 371 04 64 okrckbrsm@gmail.com